Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Ваигаш"

ИЗБАВЛЕНИЕ И ПРОПИТАНИЕ («Ваигаш» 5763)

Эксплуатация или разделение труда

В недельной главе «Ваигаш» рассказывается история о том, как Йосеф, наконец, открылся братьям, как он вызвал в Египет все свое семейство во главе с Иаковом, и как они устроились на новом месте. Завершается же глава описанием того, как мудрый правитель Йосеф прибрал к рукам фараона имущество всех египтян, и закабалил весь народ, кроме жреческой касты и собственного семейства. Мы читаем: «И не было хлеба по всей земле, потому что весьма тяжким стал голод; и изнурилась земля Египетская и земля Кнаанская от голода. И собрал Йосеф все серебро, какое нашлось в земле египетской и в земле Кнаанской, за хлеб который покупали, и внес Йосеф серебро это в дом Паро. И кончилось серебро в земле Египетской и в земле Кнаанской. И пришли все Египтяне к Йосефу сказать: дай нам хлеба; зачем нам умирать пред тобою, ведь вышло все серебро. И сказал Йосеф: давайте скот ваш, и я дам вам за скот ваш, если вышло серебро. И привели они скот свой к Йосефу, и давал им Йосеф хлеб за лошадей и за стада мелкого скота, и за стада крупного скота, и за ослов, и он снабжал их хлебом за весь скот их в тот год. И кончился этот год, и пришли они к нему на другой год, и сказали ему: не скроем от господина нашего, что серебро истощилось, и стада скота у господина нашего: не осталось ничего пред господином нашим, только тела наши и земля наша. Для чего нам погибать в глазах твоих, и нам, и земле нашей? Купи нас и землю нашу за хлеб; и мы, и земля наша будем рабами Паро, а ты дай нам семян, и будем жить и не умрем, и земля не опустеет. И Купил Йосеф всю землю Египетскую для Паро, потому что продали Египтяне каждый свое поле; ибо одолевал их голод. И досталась земля Паро» (Берешит 47.13-20)

В этом рассказе невольно усматривается некий прообраз ситуации, которая неоднократно повторялась в истории. Нередко случалось, что какие-то представители еврейского народа возвеличивались при дворах государей разных стран и осуществляли правление от их имени. Как правило это правление было успешным, но евреи эти возбуждали закономерную зависть и враждебные чувства. Некоторым удавалась насмеяться над своими врагами. Таковой была, например, судьба Александра Давида (1687-1765) – коммерсанта, банкира и чиновника герцогства Брауншвейг, которого хоронили в герцогском катафалке с величайшими почестями. Однако чаще приближенные к правителям евреи становились жертвой интриг, как например Йозеф Оппенгеймер («еврей Зюсс») (1692-1738), казненный в Вюртемберге по сфабрикованному делу.

Но при этом характерно, что во всех случаях, т.е. в связи с такими правителями и вне этой связи, евреи неизменно обвинялись в том, что они «эксплуатируют» коренное население. Обвинения в «эксплуатации» преследовали евреев издавна, но особенно усилились в Новое время. Именно обвинение евреев в мироедстве лежит в основании фундаментального антисемитского сочинения Дрюмона «Еврейская Франция» (1886). Внушительное место этой идее отведено так же и в «Протоколах», и в «Майн Кампфе». Лейтмотивом всех антисемитских наветов последних двух-трех веков являлось утверждение, что евреи правят миром посредством своих капиталов, закабаляя человечество.

Между тем в отличие от всех прочих обвинений, выдвигаемых против евреев, обвинений, которые от начала и до конца являются ложными, обвинение в «эксплуатации» может показаться имеющим под собой определенную почву. Описанная в нашем недельном чтении история о том, как Йосеф закабалил целый народ, освободив от этой кабалы собственную семью, выглядит в этом отношении довольно двусмысленно. А ведь в ТАНАХе на этот счет можно встретить и еще более однозначные фрагменты.

Действительно, разве сам Всевышний не обещает Израилю, что если он будет выполнять Его заповеди, то превратится в некий международный банк: «И будешь ты давать взаймы многим народам, а сам занимать не будешь» (Дварим 28.12). Разве Ицхак не благословил Иакова именно тем, что тот будет хозяйничать над народами: «Да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена»? (Берешит 27.29).

А через пророка Йешайю Всевышний и вовсе сказал: «И встанут иноземцы и пасти будут овец ваших, и чужеземцы будут земледельцами вашими и виноградарями вашими. А вы священниками Господа названы будете, служители Бога нашего – сказано будет о вас, богатством народов питаться будете и славою с ними поменяетесь» (61.5-6)

Характеризуя обособленность еврейского народа, Достоевский писал, что для еврея «существует в мире лишь одна народная личность - еврей, а другие хоть есть, но все равно надо считать, что как бы их и не существовало. «Выйди из народов и составь свою особь и знай, что с тех пор ты един у Бога, остальных истреби, или в рабов обрати, или эксплуатируй. Верь в победу над всем миром, верь, что все покорится тебе. Строго всем гнушайся и ни с кем в быту своем не сообщайся…».

Невольно создается впечатление, что это заключенное в кавычки антисемитское резюме представляет собой своеобразный пересказ приведенных выше слов Писания, что в своих антисемитских изысканиях Достоевский в значительной мере опирался на Библию.

Однако если бы Достоевский имел возможность исследовать Устную Тору, то он бы и в ней смог отыскать подтверждение своему видению. Например, в трактате Брахот (35.б) раби Шимон бар Йохай поясняет, что когда евреи выполняют волю Всевышнего, то другие выполняют за них полевые работы, и тогда происходит как написано у Йешайи, а когда евреи не выполняют воли Всевышнего, то сами занимаются земледелием, как сказано: «Соберешь ты хлеб твой и вино твое» (Дварим 11.14)

Но даже если это так, даже если евреи призваны исключительно к изучению Торы, а не к производительному труду (что спорно), то как из самих слов пророка, так и из обсуждающей их Гемары вовсе не следует, что евреи намерены народы «эксплуатировать». Из приведенных слов следует лишь то, что евреи призваны к священству, в котором они представительствуют за всех людей. В соответствии с этим представлением речь, таким образом, идет не об «эксплуатации», а о «разделении труда». Святое и будничное разделены не только по числу заповедей, но и по характеру занятости.

Тем не менее такое разделение может вызвать у кого-то усмешку. Все понятно: «черную работу делает черный…». Для того, чтобы расставить в этом вопросе все на свои места, по-видимому, необходимо сказать несколько слов о самом еврейском отношении к производству и торговле; вообще к тому, что зовется у евреев «парнаса» - пропитание. Дело в том, что физическое пропитание мира расценивается иудаизмом как самая чудесная миссия, по своей значимости даже превосходящая любую другую. В еврейской традиции пропитание мира («парнаса») ставится выше чудес, выше избавления («геула»).

Пропитание как верховное чудо

Основание для этого общего положения усматривается, в частности, в тексте Псалма 136. Магараль (Гвурат Гашем 65) в этой связи пишет: «Почему псалом этот именуется Великим Восхвалением? Потому что Всевышний восседает на вершине мира и наделяет его пищей. Так как есть в этом псалме 26 повторений «ибо во веки милость Его», но последним упоминается «Он дает хлеб каждой плоти, ибо во веки милость Его» (Тегил 136.25).

При этом Магараль ссылается на Талмуд (Псахим 118а), где говорится: «Сказал рабби Элиазар: трудно обеспечить пропитание человеку, как раздвинуть воды Ям-Суф. И как сказано: «Он дает хлеб каждой плоти, ибо во веки милость Его» (Тегил 136.25), а рядом с ним пасук «Рассекшего Ям-Суф на части, ибо во веки милость Его» (136.13). Пропитание больше избавления».

Описывая идею пятого бокала на пасхальной трапезе (обычно не практикуемого), Магараль приводит следующее объяснение этому установлению: «Постановили пятый бокал, произнося над ним Великое Славословие, потому что после того, как постановили мудрецы четыре бокала в честь избавления… решили завершить милостью, которую Он оказал Своим созданиям - и это повседневное существование и пропитание, которое Он ниспосылает всему миру. И оно больше чем избавление. Знай, что все члены воспринимают жизненность от сердца, так что нельзя сказать, что какой-либо член получает жизнь от какого-либо другого члена, но только от сердца. Так и все что имеется, получает жизненность от Всевышнего, да будет благословенно Его имя. Посему сказано в трактате «Брахот» (10): «Как Всевышний питает весь мир, так душа питает все тело». И толкование этого состоит в том, что все существующее получает жизненность от Всевышнего… Из этого знай, зачем постановили мудрецы о пятом бокале. После того, как учредили четыре бокала в честь избавления, постановили пятый в честь пропитания, которое больше, чем избавление, и тем самым оно полнота избавления. Потому что после того, как Он нас избавил, Он дает нам пропитание - и в этом смысл пятого бокала».

По мысли Магараля, как ни трудно что-либо создать, пожалуй, еще труднее это предприятие на протяжении долгого времени поддерживать и обеспечивать. Таким образом поддерживать мир – питая всех его обитателей в их взаимной зависимости – это труднее, чем этот мир создать.

Но этого мало, физическое пропитание в определенной мере уже включает в себя пропитание духовное. Слова: «Не хлебом одним живет человек, но и всем тем, что исходит из уст Господа» (Дварим 8.3) в действительности можно понять и совершенно иначе, чем это принято, а именно в том смысле, что всякий получающий хлеб не может вместе с ним не получить и «слова», т.е. не ощутить в «хлебе» обращенного к себе и милостивого Создателя.

В самом деле, слова обладают смыслом, потому что прежде слов мы встретились с соответствующей реальностью, т.е. с предметами, несущими эквивалентный смысл. Узнав слово «солнце», мы еще раньше узнали то тепло и то веселье, которые исходят от лучей самого этого светила. Не только слово «солнце», но и сам физический огненный шар, перекатывающийся через небо, непосредственно несет для нас какой-то смысл. То же и «хлеб», он всегда ассоциируется с человеческим общением и теплом, поскольку всякое общение неизменно сопровождается трапезой.

Это общее положение в следующих простых словах сформулировал Шестов: «Голодному человеку дали кусок хлеба и сказали ласковое слово - ему показалась ласка дороже хлеба. Но если бы его только приласкали и не накормили, он, может быть, возненавидел бы добрые слова».

Поэтому и сказали мудрецы: «нет муки – нет Торы». Но если «добрые слова» без «хлеба» - это профанация и ложь, то и один только «хлеб» в конечном счете тоже недостаточен. И поэтому сказано также: «нет Торы – нет муки» (Перкей Авот 3.21).

Откуда возникает эта недостаточность, если в «хлебе» исходно уже заключена «доброта»?

Дело в том, что первичный «естественный» смысл предметов часто от нас ускользает, а в ряде случаев, - когда мы потакаем своим греховным желаниям, - даже и извращается. Поэтому слова оказываются совершенно необходимы, для того чтобы этот первичный предметный смысл выявлять и возрождать. «Добрые слова» без «хлеба» - это профанация, но «хлеб» без «добрых слов» - это в лучшем случае обжорство, в худшем идолослужение, как сказано: «Если трое сидя на трапезе не упоминают слов Торы, то они как будто участвовали в тризне идолослужителей. Как сказано: «Все столы полны рвоты и нечисти, когда нет Бога». Если же они упоминали при этом слова Торы, то они как бы ели от трапезы Бога, о которой сказано: «И он сказал мне это стол, что пред Господом» (Перкей Авот 3.4)

Иными словами, если духовное начало не будет выделено в отдельную сферу, если оно будет находиться лишь в «смешанном состоянии» с началом предметным, то его нельзя будет и по-настоящему ощутить. Выделение духовной сферы насущно необходимо. А еврейский народ как раз и отвечает за эту духовную сферу. Он ответственен за те «добрые слова», которые должны сопровождать «хлеб».

Как бы то ни было, мы видим, что даже если признать, что согласно еврейскому мировосприятию Израиль призван только к священству, а народы только к поддержанию мира в экономическом отношении (что неоднозначно), то в глазах самого иудаизма в этом нет ничего по отношению к народам уничижительного.

К содержанию

© Netzah.org