Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Бо"

ПАСХАЛЬНАЯ ЖЕРТВА («Бо» 5775 - 22.01.2015)

Не естественно ли было бы представить саму пасхальную жертву как обещанное Паро жертвоприношение? Ведь если бы Паро отпустил сынов Израиля по первому требованию Моше, то жертва, принесенная «в трех днях пути», вполне могла носить характер пасхальной жертвы.

Трудные вопросы

Глава «Бо» начинается словами: «И сказал Господь Моше: войди к Паро, ибо Я отягчил сердце его и сердце рабов его, чтобы совершить Мне сии знамения Мои в его среде. И чтобы ты рассказывал в слух сына твоего и сына сына твоего о том, как издевался Я над египтянами, и о знамениях Моих, которые Я совершил в среде их, и будете знать, что Я Господь. И пришел Моше с Аароном к Паро, и сказали ему: так сказал Господь, Бог Иврим: "доколе ты будешь отказываться смириться предо Мною? Отпусти народ Мой, чтобы они Мне послужили («ваяавдуни»)» (10:1-3).

Итак, даже в самый последний момент, то что называется, на «90-ой минуте», требуя от Паро «отпусти народ Мой», Всевышний по-прежнему добивался от него только разрешения на проведение богослужения в трех днях пути.

Намереваясь освободить сынов Израиля от египетского ига, Всевышний требовал от Паро всего лишь предоставить им скромный отпуск. Мы выяснили, что традиция понимает это разночтение как своеобразный экзамен: добиваясь от Паро совершить то, что он в принципе мог себе позволить, Всевышний приобретал возможность судить его со всей строгостью в той области, в которой Паро в принципе не мог пойти на компромисс, оставаясь связанным характером своей власти.

Вроде бы никакого обмана, и в то же время обман как будто налицо, если принять во внимание, что никакого богослужения в пустыне вроде бы проведено и не было.

Но почему не было? Что заставило Всевышнего отказаться от Своего первоначального намерения? Как могло случиться, что требование Бога, вокруг которого все вертелось в течение года, оказалось фиктивным? Как объяснить, что проведение богослужения было полностью снято с повестки дня, как только Паро, наконец, устранил к нему всякие препятствия?

Пусть даже Всевышний не собирался открывать Паро всех своих планов, но в том, что Он ему открыл, должна была содержаться хоть какая-то истина. Да и как вообще можно строить сюжет трех глав на борьбе за какое-то «богослужение», а в развязке даже не упомянуть о нем ни слова?

Все это выглядит настолько странным, настолько невозможным, что невольно возникает мысль: а может быть «праздник» все же имел место? Может быть, на самом деле жертвы были принесены и нам только остается понять какие именно?

Упредительный удар

Какие вообще культовые действия были произведены в тот период?

Первое жертвоприношение в Мишкане было совершено через год после исхода: «И было, в первый месяц второго года, в первый день месяца, поставлена была скиния…» (Шмот 40:17).

Кроме того, Всевышний обещал Моше, что тот совершит «службу» на Хореве («Ведь Я буду с тобою, и вот тебе знамение, что Я послал тебя: при выводе твоём народа из Египта вы совершите служение («авода») Богу на этой горе» (Шмот 3:12).

Это обещание было исполнено. Так в недельной главе «Мишпаим» мы читаем: «И отвечал весь народ в один голос, и сказали: все слова, которые говорил Господь, исполним. И написал Моше все слова Господни, и встал рано поутру, и построил жертвенник под горою и двенадцать памятных столбов двенадцати коленам Израиля. И послал юношей из сынов Израилевых, и вознесли они всесожжения, и зарезали мирные жертвы Господу - тельцов. И взял Моше половину крови, и влил в чаши, а другою половиною крови окропил жертвенник» (24:3-11).

В принципе, мы могли бы допустить, что жертвоприношение сопровождавшее дарование Торы и было тем жертвоприношением в пустыне, на проведение которого добивался разрешения Моше.

Но все же пятьдесят дней после исхода - срок немалый. Не было ли совершено каких-то культовых действий в более близкий период времени?

В Торе сообщается о постройке жертвенника сразу после сражения с Амалеком: «И сказал Господь Моше: запиши сие на память в книгу и внуши Йеошуе, что Я совершенно сотру память Амалека из-под неба. И построил Моше жертвенник, и нарек ему имя "Господь – Нисси"» (Шмот 17:15)

Однако в этом эпизоде ничего не говорится о жертвоприношении, а сам этот жертвенник принято отождествлять с тем, который был возведен на Хореве.

Но не естественно ли было бы тогда представить саму пасхальную жертву как обещанное Паро жертвоприношение? В самом деле, если бы Паро отпустил сынов Израиля по первому требованию Моше, то жертва, принесенная «в трех днях пути», вполне могла носить характер пасхальной жертвы. Именно о ней могло бы быть сказано: «И пусть съедят мясо в ту же самую ночь, жаренным на огне; с опресноками и с горькими зельями будут есть его. Не ешьте от него недопеченного, или сваренного в воде, а жаренного на огне, с головой его и с ногами, и с внутренностями его. И не оставляйте от него до утра; но оставшееся от него до утра сожгите на огне. И так ешьте его: чресла ваши препоясаны, обувь ваша на ногах ваших и посох ваш в руке вашей, и ешьте его с поспешностью; это пэсах Господень» (12:8-11).

В этом случае, правда, возникает закономерный вопрос: а что бы случилось потом? Разве евреи не обязаны были бы в этом случае честно вернуться к честному Паро?

Знать нам этого не дано, но в любом случае очевидно, что динамика событий могла бы развиваться таким образом, что мнительный Паро послал бы за своими рабами погоню, и далее бы произошло уже известное нам чудо рассечения вод Ям-Суфа.

Однако события все же развивались иначе: Паро отпустил народ не по первому, а только по десятому требованию, и тем позволил Всевышнему хорошенько над собою посмеяться, в том числе позволил подменить планировавшуюся жертву «трех дней пути» - «вынужденной» пасхальной жертвой – ведь жертва эта была совершена во избежание гибели еврейских первенцев. Агнцы, кровью которых евреи помечали косяки своих дверей, и являлись этой жертвой: «в день избиения Мною всякого первенца в земле Египетской посвятил Я Себе всякого первенца в Израиле, от человека до скота: они должны быть Моими, Я Господь» (Бемидбар 3.6–13)».

Планировавшееся жертвоприношение в Пустыне сомкнулось, таким образом, с Десятой казнью, стало одним с ним событием.

Из-за упрямства Паро празднование Освобождения несколько сместилось и во времени и в пространстве. С одной стороны Всевышний как будто согласился на первый компромисс, предложенный Паро: «призвал Паро Моше и Аарона, и сказал: пойдите, принесите жертвы Богу вашему в этой земле» (8:21), но с другой Он воспользовался тем, что уже после принесения этой жертвы Паро сам потребовал исхода: «И было, в полночь Господь поразил всякого первенца в земле Египетской, от первенца Паро, который сидеть должен на престоле его, до первенца узника, находившегося в темнице, и все первородное из скота. И встал Паро ночью, сам и все рабы его, и все Египтяне, и был великий вопль в Египте, ибо не было дома, где не было бы мертвеца. И призвал он Моше и Аарона ночью, и сказал: встаньте, выйдите из среды народа моего, и вы, и сыны Израилевы, и пойдите, служите Господу, как говорили вы; И мелкий и крупный скот ваш возьмите, как вы говорили, и пойдите; и благословите также меня» (12:30-36)

Таким образом, сам Паро освободил народ, то есть освободил не для жертвоприношения - поскольку оно уже было совершено – а заведомо для чего-то иного. Сам Паро подарил евреям свободу, которой уже по своему усмотрению свободно мог распологать Бог. Поэтому-то никакого другого жертвоприношения в пустыне принесено и не было.

К содержанию

© Netzah.org