Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ



АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты


К содержанию

Недельная глава "Бешалах"

ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО («Бешалах» 5760)

Вера и вероятность

Недельное чтение "Бэшалах" посвящено событиям, последовавшим в ближайшие дни и недели после исхода евреев из египетского рабства. Центральным из этих событий можно признать прохождение сынов Израиля по дну Тростникового моря.

Придя в себя, фараон решил преследовать евреев: "И погнались египтяне за ними, и настигли их, расположившихся у моря.... Фараон приблизился, и подняли сыны Израиля глаза свои, и вот египтяне гонятся за ними" (14.9-10)

Евреи оказались заперты между морем и египтянами. Гибель казалась неминуемой, и тогда "простер Моше руку свою на море, и отводил Господь море сильным восточным ветром всю ночь, и сделал море сушею; и расступились воды. И пошли сыны Израилевы внутри моря по суше: а воды были им стеною справа и слева от них." (14.21)

Когда же евреи прошли, и египетская армия устремилась за ними, море сомкнуло воды и поглотило их.

"Вот это уж точно сказка, в которую совершенно невозможно поверить", - скажут многие. Однако люди поискушенней не будут столь торопливы с выводами.

В самом деле, современная наука допускает любое чудо. Например, если в комнате неожиданно возникнет вакуум, то наука объяснит это случайной флуктуацией движения молекул азота и кислорода. Ведь при случайном распределении существует шанс, что все молекулы сгруппируются в одном углу, а во всей остальной комнате создастся вакуум. Такое событие имеет свою вероятность, с которой наука готова считаться.

Проблемы возникают лишь тогда, когда маловероятное событие происходит повторно. Тогда действительно нужно подыскивать какое-то другое, не статистическое объяснение - иными словами, открывать какой-то новый закон.

Но в случае с рассечением Тростникового моря такой проблемы не возникает. Море расступилось однажды, и наука может прореагировать на случившееся лишь подсчетом вероятности такого события.

Однако в действительности такого рода чудеса окружают нас повсеместно, окружают в лице животного и растительного мира. Возникновение каждого биологического вида является такого рода невероятным событием.

Материалисты не видят принципиальной разницы между живым и не живым: и там законы и там законы, причем одни и те же законы. Ведь в конечном счете все сложные движения животного сводятся к взаимовлиянию молекулярных структур и их электронных полей.

Однако при этом не замечается одно приниципиальное отличие. Если неживые тела подчиняются определенным законам, то живые существа всего лишь эти законы используют, сами существуя за пределами этих законов и даже вопреки им. Жизнь существует за счет использования ускользающих по своей вероятности возможностей неживой материи. Выражаясь на израильском жаргоне, я бы сказал, что жизнь делает "тремп" на смерти.

Если говорить о природных законах, то согласно им для живого тела естественно вовсе не двигаться, а разлагаться и превращаться в прах. У живого существа нет никакой внутренней необходимости в том, чтобы жить, жизнь для него всего лишь возможна. Любая живая клетка столь невообразимо сложна, она учитывает столько взаимовлияний различных молекулярных структур, что вообразить, что она самособралась и продолжает функционировать, гораздо труднее, чем то, что роман "Война и мир" самонаписался путем случайного попадания пальцев по клавиатуре.

Импульс снизу

Но что тогда означает чудо? Что означает то явное чудо вмешательства в историю, которое описывает Тора? Оно означает лишь то, что Всевышний использует ничтожно малую вероятность, нисколько не вступая в противоречия с созданными Им однажды законами.

Жизнь всего лишь не противоречит законам физики и химии, и более того, их тщательно учитывает, однако проявляется она целиком вне этих законов.

Если само так могло получиться, что цепи одних молекул представили себя в качестве кодов для синтеза других молекул, то молекулы воды тем более могут встать стеной и стоять так на протяжении часов. Любая бактерия выглядит гораздо более невозможным явлением, чем рассечение Тростникового моря, но тем не менее она существует.

Скажу так. Если бы жизни не было, а сами мы были бы бесплотными духами, мы бы не смогли себе вообразить, что жизнь возможна. Прочитав учебник по биохимии, мы бы согласились с тем, что она возможна теоретически, но ни за что бы не поверили, что практически все это может заработать.

Но Всевышний это сделал. Он использовал те ничтожные возможности, которые Ему предоставляла физическая химия, для того чтобы в самой материи, т.е. в материале самой мертвенности, воссоздать образ жизни!

Кстати, сама традиция иудаизма также связывает чудо рассечения моря с чудом зарождения жизни, во всяком случае с чудом соединения брачных пар. В трактате Талмуда Сота по этому поводу говорится: "Так же трудно соединить суженых, как рассечь воды Тростникового моря... ".

Однако чудо соединения суженых - это все же иное чудо, нежели чудо зарождения жизни.

Кто-то, правда, может усомниться в том, что это вообще чудо. Ведь казалось бы, что может быть естественней и проще, чем сближение двух томящихся друг по другу существ? И почему вообще соединение (суженных) уподобляется разъединению (молекул воды)?

По-видимому, по той простой причине, что соединение суженых предполагает разъединение со всеми прочими лицами противоположного пола. И даже более того, определенное разъединение с собственным супругом.

В самом деле, человеческое достоинство громко заявляет, что один человек никогда не может выступать для другого человека как средство. И в первую очередь это утверждение касается человеческого тела. Тело человека не может быть использовано, любая внешняя манипуляция с ним является унижением человеческого достоинства.

"Habeas corpus" - закон о неприкосновенности личности - лежит в основе европейского правосознания (закон этот был принят в Англии в 1079 году, еще до возникновения парламента).

Но дело в том, что этот принцип ставит под сомнение всю сексуальную сферу. Ведь весь смысл сексуальных отношений сводится именно к использованию тела другого человека.

Животное может беспрепятственно набрасываться на пищу и спариваться с другим животным. В отношении пищи у человека нет никаких проблем: с небольшими оговорками, он вправе удовлетворять свой голод чем угодно и как угодно, однако удовлетворить свою похоть он, вроде бы, не может в принципе. Ведь для этого ему необходимо использовать суверенное тело другого человека.

Ответственный мужчина не только не может взять женщину силой, он не может овладеть ее телом ни "по дружбе", ни за деньги, потому что по самой сути все это будет являться использованием.

Овладеть телом другого человека возможно только в одной единственной ситуации, в ситуации любви. Иными словами, в той единственной ситуации, когда обладание телом другого человека не является самоцелью, не является удовлетворением похоти, но служит средством сближения предназначенных свыше душ. Однако именно предназначенных свыше.

Когда мужчина и женщина решают связать свою судьбу, они верят в нее. Но эта их вера далеко не всегда опрадывается. Чтобы возникшая любовь стала вечной, она должна получить небесную санкцию. Без благословения небес брак не имеет никакой силы и не может устоять при всех прочих равных условиях.

Кого же Всевышний благословляет, а кого нет? Как совершается это таинство? Если нет обстоятельств, препятствующих браку, то мужчина и женщина так же способны добиться небесного благословения их союзу, как они добиваются взаимной благосклонности.

Причем все здесь проникнуто тем принципом, который именуется в традиции иудаизма "итхирута дилтата" - "импульс снизу", т.е. той самоотверженностью, которая позволяет небесам совершить "маловероятное" событие, зовущееся чудом.

Да, Всевышний всегда может обратиться к чуду, всегда может обратиться к единственному и уникальному шансу какого-либо почти невероятного события. Но для того, чтобы Он это (Им самим задуманное) чудо совершил, Ему необходим человеческий порыв.

Агада рассказывает, что когда евреи были зажаты между египтянами и морем, многие из них отчаялись. И тогда Нахшон бен Аминодав вошел в море. Он погружался все глубже и глубже, но когда воды достигли его горла, море вдруг расступилось.

Согласно иудаизму, небеса совершают чудо только в ответ, только когда на земле зарождается первый порыв. Но это не формула: прозвучит ли ответ, мы не знаем. Мы всегда остаемся в подлинной ситуации, т.е. при сознании, что наши усилия могут оказаться напрасны.

Единственное, что творит историю (при этом, как мы помним, нет другой истории, кроме еврейской) - это самоотверженность.

Сионизм всегда держался на этой самоотверженности. Политические сионисты создали общую атмосферу, но все определили "практики", которые ехали в Эрец Исраэль с тем же чувством, с которым Нахшон бен Аминодав входил в море.

Один из лидеров второй алии, начавшейся после кишеневского погрома 1903 года, Гордон, писал: "Нам надо помнить всегда, что в том, что касается нашего национального движения, все шансы и все цифры против нас, и здравый рассудок и трезвый подход - тоже против нас! Так что, если не хватит нам сил неуклонно идти по нашему пути вопреки всем цифрам и всем шансам, наперекор "здравому смыслу", то нам нечего себя обманывать, не стоит играть в идеализм, сионизм и национальное движение".

Сионизм - это одно из чудес Всевышнего, это дело, которое возникло и продолжает существовать против всех цифр и всех шансов, но которое тем не менее пользуется небесным покровительством. И так будет до тех пор, пока среди евреев будут оставаться самоотверженные люди.


К содержанию









© Netzah.org