Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Ки Тисса"

ПРИРОДА СВЕТА («Ки Тисса» 5765)

«Фаворский свет»

В недельной главе «КиТисса» приводится следующее описание: «И было, когда сходил Моше с горы Синая, и обе скрижали откровения в руке Моше при сошествии с горы, то Моше не знал, что стало лучами сиять лицо его от разговора Его с ним… И увидели сыны израилевы лицо Моше, как кожа лица Моше воссияла, и опять налагал Моше покрывало на лицо свое, пока не входил для беседы с Ним» (34.29-35)

Аналогичное свечение описывается впоследствии исходящим от рабби Шимона бар Йохая. Причем рабби Шимон даже считал, что ему было дано больше, чем Моше, так как он знал, что его лицо светится.

Свет упоминается в Писании, и упоминается неоднократно. Например, в псалмах: «Господь свет мой» (26.1). «Во свете Твоем узрим свет» (35.10) «Свет сияет на праведника» (96.11).

Говорится о свете в Гемаре. Например: «Раби Элиэзер учил: Свет, сотворенный Предвечным в первый день творения, был такой чистоты и силы, что человек мог видеть от конца до конца вселенной. С появлением на земле греха и порока дивный свет этот начал тускнеть и, наконец, отнят был Всевышним у земного мира и уготован для праведников в загробной жизни» (Хагига, 12)

Говорится о свете в мидраше («Псикта де р.Кахана»): «В этом мире ходят при свете солнца днем и при свете луны ночью, но в грядущем мире не будет так… В чьем же свете будут ходить? В свете Господа Пресвятого»

Р.Йешая Галеви Горовиц (1560 - 1630) автор книги «Шней лухот абрит» пишет: «Как объясняют мудрецы, сказанное о Моше при его рождении – «и увидела, что он хорош» (Шмот 2.2) сказано и о свете, созданном в первый день Творения – «и увидел Всевышний свет, что он хорош» (Берешит 1.4). Поэтому Моше служит все семь дней посвящения в белом хитоне, символизируещем свет. Так и первосвященник в Йом Кипур входит в белых одеждах в Святая Святых – подобие рая, из которого был изгнан Адам» (На Ваикра)

Наконец, свету посвящен праздник Хануки. В частности, зажигание день ото дня все большего числа свечей (от одной до восьми) согласно Гемаре символизирует усиление сияния света Торы на земле.

И все же следует признать, что в целом иудаизм обращается к теме Света и к теме мистического свечения относительно мало. Скажем так, гораздо меньше, чем мог бы это делать на основании имеющихся на этот счет традиционных источников. Иудаизм, правда, уделил большое значение свету в учении о «рассеянных искрах», которое действительно можно признать одним из центральных в иудаизме. Однако в этом учении речь идет не столько о свете, сколько о путях искупления и исправления мира.

Во всяком случае, христианство уделяет свету заведомо более пристальное внимание. Христианство считает, что тот самый свет, которым светился Моше, исходил также и от Иисуса на горе Тавор, когда он уединился там со своими учениками. По названию горы этот свет был прозван христианами «фаворским светом».

Свет этот довольно скоро стал важным элементом христианской мистики. Особенно выделилось в этом отношении «Житие Симеона нового Богослова». В этом житии говорится о мистических преобразованиях, произошедших с Симеоном на молитве: «Поскольку свет продолжал блистать все сильнее и сильнее и превращался над ним в некое подобие солнца в полуденном блеске, он заметил, что сам находится в центре света и весь исполнен радости и слез из-за кротости, которая теперь затопляла все его тело. Он увидел, как свет небывалым образом соединяется с его телом и мало-помалу проникает во все его члены».

Относительно природы этого света в Средние века в христианском мире возникла острая полемика, в которую были вовлечены и Восточная и Западная церкви. Некоторые христианские теологи – в первую очередь византиец Григорий Паллама - рассматривали этот свет как явление самого Всевышнего. Это учение стало известно под названием исихазм.

Развив идею отцов церкви о различии сущности и энергий Всевышнего, Григорий Паллама провозгласил несотворенность «фаворского света». По мнению исихастов, свет, исходивший от Моше при его сошествии с Синая, трактовался как энергетическое явление самого Всевышнего. Тем самым по отношению к Моше становились применимы также и следующие слова Паламмы: «Тот, кто участвует в божественной энергии, сам в некотором роде становится Светом, он един со Светом и вместе со Светом видит воочию все, что остается сокрыто от тех, кто лишен этой благодати».

В 1351 году на Влахернском поместном соборе учение Паламмы о несотворенности «фаворского света» было принято православной церковью (в отличие от католической) как ее ортодоксальное учение.

Как бы то ни было, мы вправе заключить, что в христианстве мистика Света в целом разработана шире, чем в иудаизме.

Языческий свет

Между тем следует отметить, что аналогичные свечения известны далеко не только иудаизму и христианству, но практически всем восточным религиям и разного рода мистическим учениям, вовсе никак не связанным с Синайским откровением. Более того, в этих религиях теме мистического света придается куда больше внимания, чем даже в христианстве.

Как о самом эффекте свечения при мистических медитациях, так и о мистической природе света много говорится в индуизме и буддизме, причем в духе, внешне вполне созвучном исихазму. Так в Чхандогья-упанишада (III. 13,7) сказано: «Свет, который сияет по ту сторону этого неба, по ту сторону всего сущего, в высочайших мирах, за которыми уже нет более высоких, есть на самом деле тот же свет, что сияет внутри человека».

В одном буддийском тексте говорится: «Благодаря практике созерцания и отсутствию всякого нечистого желания, боги достигают вида самадхи, известного под именем «вспышки огня», и их тела становятся более блистательными, чем солнце и луна. Этот изумительный блеск – результат совершенной доброты их сердец».

Чжуан-Цзы (гл 23): «Когда человек достигает высшей степени душевного покоя, он излучает небесный свет. Тот, кто развил в себе этот небесный свет, видит внутреннего Человека».

В Энеадах Плотина мы читаем: «Вдруг вспыхивает свет, единственный, чистый. Ты спрашиваешь себя, откуда он идет, снаружи или изнутри. Когда он исчезает, ты говоришь: «Он шел изнутри – и все же не изнутри». И не надо искать, откуда он. Ибо исходной точки не существует. Свет ниоткуда не идет, он никуда не направлен. Но он является и исчезает. Поэтому не надо его искать. Надо спокойно ждать его появления, готовясь к моменту, когда он станет видимым» (V 5,7,33)

Итак, с полным правом можно сказать, что мистика света распространена среди самых разных религий и в целом разрабатывалась ими пристальнее, нежели иудаизмом.

Страх чужого служения?

Как мы выяснили, с одной стороны иудаизм достаточно осведомлен о свете. Он знает о нем и как о верном спутнике божественного откровения, и как о великой реальности Грядущего мира. Однако с другой стороны мы не видим ни разработанного учения о Свете, ни какого-то мистического пристрастия к этой субстанции.

В книге «Мудрецы Талмуда» профессор и раввин Эфраим Урбах, анализируя мидраш Берешит Раба (3,4) и различные комментарии к нему, приходит к выводу, что «свет грядущего мира» в сущности можно понять как первичную эманацию Всевышнего, т.е. буквально так, как трактовали его исихасты. Между тем никем в иудаизме напрямую такой вывод не делается.

Что это значит? Как мы знаем, традиция отрицает, что евреи поклонились тельцу вместо Бога. Согласно традиции, они поклонились ему наравне с Богом, считая его орудием Бога.

Тот же риск, по-видимому, существует и в отношении света. Свет - действительно слишком богоподобная субстанция, так что неизбежно возникает соблазн воспринять его наравне с Божеством. Если же учесть, что в «чужом служении», как мы сейчас выяснили, свет зачастую трактуется именно таким образом, то осторожность иудаизма в этом вопросе достаточно объяснима.

Это с одной стороны. С другой стороны в этом деле главное только начать. Достаточно упомянуть, что Григорий Палама считал совечными Всевышнему, т.е. несотворенными не только свет, но и весь ангельский мир. Этот его взгляд не сделался учением церкви, но он для исихазма достаточно закономерен.

Итак, возможно, именно опасение впасть в «чужое служение» побуждает иудаизм не слишком углубляться в тему света, так что его «исихастские» прозрения можно разглядеть разве что только с помощью специального научного анализа.

К содержанию

© Netzah.org