Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Ахарей"

ГОМОСЕКСУАЛИЗМ («Ахарей» 5762)

«Третий пол»

В недельном чтении «Ахарей» даются запреты на разного рода сексуальные связи: «Никто ни к кому из родственников по плоти не приближайтесь, чтобы открыть наготу… И жены к сестре не бери в соперницы… И к жене во время отлучения в нечистоте ее не приближайтесь, чтобы открыть наготу ее. И с женою ближнего твоего не ложись… И с мужчиною не ложись, как ложатся с женщиной: это мерзость. И ни с какой скотиной не допусти себе лежания» (18:6-23)

В этом общем ряду самого разного рода запрещенных сексуальных связей невольно выделяется гомосексуализм. Выделяется же он прежде всего тем, что сами гомосексуалисты себя среди всех этих нарушителей выделяют. У гомосексуалистов, как мы хорошо знаем, «собственная гордость». В самом деле, все те, кто вступают во все прочие перечисленные в главе «Ахарей» связи, не воображают себя героями. Тот, кто спит с родной сестрой, с чужой женой или с ослицей не считает, что делает что-то заслуживающее уважения, не организует марши гордости и не пишет апологетических сочинений. Гомосексуалисты же увлечены своим самооправданием, пожалуй, не в меньше мере, чем самим гомосексуализмом.

Причем не нужно думать, что «гордость» гомосексуалистов – это какое-то новейшее явление. Еще в 1915-1917 годах Фрейд рассказывал об этой «гордости» как о вполне общем явлении: «Мы познакомились с группой индивидов, «сексуальная жизнь» которых самым резким образом отклоняется от обычного среднего представления. Одни из этих «извращенных» исключили, так сказать, из своей программы различие полов. Только люди одного с ними пола могут возбудить их сексуальные желания; другой пол, особенно его половые органы, вообще не является для них половым объектом, в крайних случаях даже вызывает отвращение. Тем самым они, естественно, отказывались от всякого участия в продолжении рода. Таких лиц мы называем гомосексуалистами, или инвертированными. Это мужчины и женщины, довольно часто – но не всегда – безусловно образованные, интеллектуально развитые и высоконравственные, отягченные лишь этим одним роковым отклонением… Они выдают себя за особую разновидность человеческого типа, за «третий пол», равноправно существующий наряду с другими… Разумеется, они не являются «элитой» человечества, как они любят говорить…».

Конечно, далеко не все гомосексуалисты таковы. Очень многие из них считают свои позывы ненормальными и пытаются от них избавиться. И тем не менее сравнительно с нарушителями других перечисленных запретов, стремление гомосексуалистов считать себя полноценными в сексуальном отношении людьми – это безусловно массовое явление, которое заслуживает того, чтобы его осмыслить.

Здесь не место обсуждать сугубо медицинские аспекты данной проблемы, между тем оговорить некоторые общепризнанные параметры необходимо. Согласно разным исследователям количество лиц с гомосексуальными наклонностями колеблется от 1 до 4%. При этом лиц с жесткой наследственной предопределенностью ничтожно мало, и основная масса – это люди, которые стали гомосексуалистами в результате направленной культивации своей похоти и которые сохраняют, пусть зачастую и в подавленной форме, способность к притяжению к противоположному полу. В любом случае ясно, что генетический фактор здесь вовсе не главный, и решающим является фактор культурный, т.е. свободный выбор человека. В подавляющем большинстве случаев гомосексуализм сознательно выбран под воздействием воспитания и жизненных обстоятельств, и именно поэтому человек, вступающий в такие связи, нуждается в самооправдании, в утверждении, что на самом деле он как бы ничего и не выбирал, что просто он «другой», что у него «третий пол». Но может быть тогда вообще правильнее отнести к «элитарному» «третьему полу» вообще всех тех, кто потворствуя своим желаниям, нарушают любой из перечисленных в Торе запретов? Прежде чем ответить на этот вопрос, нам следует обратиться к проблеме «нормы» и «патологии».

Уроки профессора Пыцкого

Должен сказать, что в свое время я поневоле много над этим вопросом размышлял. Завкафедрой патологической анатомии профессор Пыцкий, у которого я, будучи студентом-медиком, обучался в начале семидесятых годов, был одержим манией доказывать, что между нормой и патологией нет никакой разницы. Пересказав вкратце те признаки, которые отличают циррозную печень от нормальной, он тут же начинал внушать своей аудитории, что «норма» и «патология» качественно неразличимы, что больные и здоровые люди отличаются только количественно - по трудоспособности и общей жизнедеятельности. Патология – по Пыцкому - это все та же норма, ведь при ней организм продолжает существовать, как и без нее. Сужается сфера жизнедеятельности, человек уже не ходит, а лежит, но это именно количественные определения.

Однако в тот же период я посещал философский семинар Лиона Черняка, функционирующий в рамках кафедры философии (разгромленной к 1980 году) того же медицинского института, и во многом благодаря приобретенным там познаниям, ясно видел полную вздорность теории Пыцкого. Человеческое мышление построено на пульсации тождества и различия. В отношении всего на свете можно сказать и то, что отличия есть, и то, что отличий нет. Качественные различия опознаются непосредственно. Утверждать, что между объектами нет отличий, можно не только в отношении «нормы» и «патологии», но и в отношении любых других понятий, например в отношении «молодости» и «старости». По Пыцкому молодость должна отличаться от старости только количественно. Но это неправда. Поскольку мы отличаем молодого человека от старого и больного человека от здорового, причем отличаем их так же мгновенно и однозначно, как отличаем кошку от собаки (при том, что многообразие пород внутри этих видов огромно), то значит, мы имеем дело именно с двумя разными сущностями, за которыми стоит реальное качественное отличие. Возглас: «Слушай, да ты болен!», ясно предполагает, что человек находится в качественно другом состоянии. Не зависимо от того, простуда у человека или инфаркт, он Иной, и его близкий мгновенно узнаёт это даже не будучи врачом (подобно тому как присяжный узнаёт, виновен ли человек, не будучи юристом).

Между тем для человека, не знакомого с культурой мышления, увлечься подобными рассуждениями вполне естественно, и я бы ничуть не удивился, если бы отстаивая свои позиции, гомосексуалисты прибегли к теории Пыцкого. Однако подобная теория их нисколько не привлекает, гомосексуалисты насилуют разум гораздо радикальней и агрессивней, а именно - объявляют здоровыми только себя, продолжая признавать, что понятия «норма» и «патология» имеют смысл. Более того, под их натиском к подобным «выводам» стали приходить также и ученые. Так в 1973 году американская психиатрическая ассоциация постановила, что гомосексуализм не является болезнью. Однако при этом Ассоциация не отменила самого понятия «сексуальной патологии», и болезнями продолжают считаться все прочие сексуальные извращения. Любая другая перверсия, т.е. превращение в сексуальный объект совершенно неподходящего для этого органа или даже вообще какого-либо предмета, продолжает и поныне рассматриваться как отклонение. Но почему? Почему нарциссизм, фетишизм, зоофилия или некрофилия продолжают расцениваться как патология, а гомосексуализм этой участи счастливо избегает? Разумеется, такое насилие над разумом могло быть осуществлено только под мощным давлением. Сексопатологи - это Галилеи нашего века, время от времени выкрикивающие «А все-таки она вертится!», издавая учебные пособия по сексопатологии, в которых гомосексуализм по-прежнему фигурирует в списке прочих перверсий.

Что делать?

Но чем вызвано это причудливое движение мысли? По-видимому, гомосексуалисты выделяют себя из общего ряда извращенцев по той простой причине, что в отличие от всех остальных, они естественным образом кооперированы. Гомосексуалисты никогда не бывают изолированы, они всегда образуют круг, всегда обитают в своей «субкультуре», а потому исходно выглядят как некое «меньшинство». Любые же другие извращенцы всегда действуют наедине, кооперация им не к чему, а потому и бороться за свои права им в голову просто не приходит. Гомосексуалистам проще объявить «здоровыми» только себя, чем разворачивать сражения по всему флангу и, вооружившись теорией профессора Пыцкого, начать бороться за права всех «угнетенных сексменьшинств», т.е. потребовать от общества, чтобы оно легализовало эксгибиционизм и регистрировало браки всяких странных типов с козами или даже с предметами женского туалета.

Между тем, как можно заметить из того перечня запрещенных связей, который приводится в главе «Ахарей», Тора как раз нисколько гомосексуалистов не дискриминирует и перечисляет их наравне с нарушителями других запретов, в том числе и с совершенно естественными! Действительно, согласно традиционной иудейской терминологии сексуальная связь с собственной матерью, с собственной женой в период месячных или с представителем своего пола именуется одним и тем же термином «гилуй арайот» - буквально «открытие наготы». Иными словами, если следовать логике гомосексуалистов, все нарушители перечисленных запретов – это «третий пол».

Тора не унижается до объяснений того, что в половых органах имеется своя природная целесообразность и действующие против этой целесообразности гомосексуалисты «противоестественны». Как бы предвосхищая демарш гомосексуалистов, Тора исходно ставит противоестественные сексуальные связи в один ряд с естественными, выговаривает их на одном дыхании и относит к одному виду нарушений.

С точки зрения Закона, тот, кто не удержался и переспал с обворожительной женой своего соседа, принципиально ничем не отличается от того, кто не удержался и переспал с его козой или с его сыном. Хотя согласно науке, в первом случае совершалось нечто естественное, а в двух последних - противоестественное, речь идет о недопустимом потворстве своим желаниям.

В отличие от животных мы решаем следовать или не следовать за своими желаниями вовсе не потому, что одни из них «естественные», а другие нет (в сущности, в человеке вообще нет ничего «естественного») - а повинуясь совершенно иным соображениям.

Из приведенного в нашей главе перечня запретных связей мы видим, что для благочестивого еврея даже его собственная жена в течение полумесяца является запрещенной, и вожделение к ней он обычно подавляет столь же успешно, как и вожделение к соседскому сыну, если таковое у него возникает. Механизм этого поведения Ибн Эзра объясняет следующим образом: “Многие удивляются: как можно приказать своему сердцу не желать красивую вещь, красивую женщину только потому, что они принадлежат другому? Представим себе молодого человека из крестьянской семьи, которого призвали на солдатскую службу и поставили охранять царский дворец. Он часто видит красивых принцесс, своих ровесниц, красивые наряды царя. Появится ли у него мысль о том, чтобы жениться на принцессе или приобрести царскую одежду? Если он человек нормальный, он об этом и думать не станет. Таким должно быть отношение ко всему чужому”

В сложившейся обстановке агрессивного «правоборства», пытающегося внушить нам, что любые похоти имеют право на существование и человеческая семья – это не нечто абсолютное, а лишь одна из разновидностей (причем не «элитарная») сексуального содружества, почти не приходится уже говорить о том, чтобы кто-либо уговаривал гомосексуалистов лечиться. К этим предложениям «гордые» гомосексуалисты относятся столь же ревниво, как религиозные евреи к христианскому миссионерству в их среде.

Тем с большим основанием можно оценить исследование американского психиатра Роберта Спитцера из Колумбийского университета, опубликованное в прошлом году, в котором он доказывает, что при соответствующем желании гомосексуальную ориентацию практически всегда можно сменить. Он опросил более двухсот бывших гомосексуалистов, которые, пройдя психотерапевтический курс, перешли к гетеросексуальным отношениям.

Подавляющее число гомосексуалистов свои «предпочтения» сознательно выработали и в принципе могут от них отказаться. Что же касается тех редких генетически предопределенных форм, при которых от человека ничего не зависит, то его несчастью можно посочувствовать, но ему никак нельзя посоветовать нарушить требование Всевышнего, для которого гомосексуальная связь – это мерзость.

В тех редчайших случаях, когда гомосексуализм действительно неизлечим, человек должен воздерживаться от своей печальной похоти и вовсе отказаться от сексуальной жизни. Не только гомосексуализм, но и множество других заболеваний – на порядок более распространенных - полностью лишают людей возможности вести сексуальную жизнь. Между тем никто из этих инвалидов не создает общества «гордых онанистов» или что-нибудь в этом роде. Все зависит от того, в чем мы видим человеческое счастье - в удовлетворении дежурных похотей или в готовности жить в соответствии с требованиями человеческого достоинства.

К содержанию

© Netzah.org