Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Насо"

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ЕДИНСТВО («Насо» 5764)

Логика уникальности

В недельном чтении «Насо» продолжается перечисление сынов Израилевых, начатое в главе «Бемидбар»: «И Господь говорил Моше так: Сочти поголовно также сынов Гершона по отчему дому их, по семействам их. От тридцатилетнего возраста и выше, до пятидесятилетнего возраста исчисли их всех, являющихся для совершения службы, чтобы исполнять работы в шатре соборном» (4.22). Счет производился с помощью шекелей. Это делалось для того, чтобы не пересчитывать сынов Израиля непосредственно, что обычно интерпретируется в том смысле, что каждый из них уникален и не может подвергаться подсчету наравне с другими: он не равен другим, он – другой.

В этой связи еще более показательно приводящееся в этой же главе перечисление приношений, сделанное главами колен Израилевых. «И был принесший в первый день приношение свое Нахшон. А приношение его было: одно серебряное блюдо в сто тридцать шекелей весом, кропильница одна серебряная в семьдесят шекелей… Одна ложка в десять шекелей золота, наполненная курениями. Один бык молодой, один овен, один агнец годовалый» и т.д. Вслед за этим говорится: «Во второй день принес Нетанель, сын Цуара, начальник Иссахара. Принес он жертву свою: одно серебряное блюдо в сто тридцать шекелей весом, кропильница одна серебряная в семьдесят шекелей… Одна ложка в десять шекелей золота, наполненная курениями. Один бык молодой, Один овен, один агнец годовалый» и т.д. Вслед за этим в Торе слово в слово повторяется то же самое приношение, сделанное в третий день начальником сынов Звулуна: «одно серебряное блюдо в сто тридцать шекелей весом, кропильница одна серебряная в семьдесят шекелей» и т.д.

Двенадцать раз, по числу колен Израилевых, в Торе повторяется один и тот же внушительный список: «одно блюдо, одна ложка, один бык, один овен, один агнец». Только после всего этого перечисления производится суммирование: «Вот освящения жертвенника в день помазания его от начальников Израиля: серебряных блюд двенадцать, серебряных кропильниц двенадцать, золотых ложек двенадцать… Двенадцать быков, двенадцать овнов, двенадцать агнцев» (Бемидбар 7.85-87)

Согласно традиционному объяснению, эта двенадцатикратная повторяемость обусловлена неповторимостью и уникальностью каждого из колен.

Идейная сторона этой уникальности разъясняется в трактате Сангедрин (37.а), где сказано: «Кто спас одну еврейскую душу - спас целый мир», а также: «Адам был создан единственным... ради мира между людьми, чтобы не говорил человек человеку: "Мой отец больше твоего" и чтобы выразить величие Пресвятого. Ибо человек чеканит много монет одним чеканом и все они похожи друг на друга. А Царь над царями царей отчеканил всех людей чеканом Первого Человека, но ни один из них не похож на другого. Поэтому каждый должен говорить: Ради меня создан мир».

Согласно исконному иудейскому подходу, человек самоценен. Это положение стало общим и центральным положением также и европейской культуры, существованию которой угрожали, да и продолжают угрожать тоталитаризм и конформизм.

Виктор Франкл в следующих словах формулирует эту ценностною предельность человеческой личности: «Человека нельзя ввести составляющим элементом ни в какую систему высшего порядка - ведь при этом он неизбежно теряет особое качество, которое отличает собственно человеческое бытие, - чувство достоинства. Наиболее ярко это проявляется в феномене массы, или толпы. Толпа как таковая не имеет ни сознания, ни ответственности. И именно поэтому она лишена существования. Несмотря на то, что толпа может действовать и в этом смысле она «реальна», она не действует ни внутри себя, ни сама по себе. Социологические законы действуют не поверх людских голов, а напротив – люди сами являются проводниками этих законов. Возможно, подобные законы и кажутся имеющими силу, но они являются таковыми лишь в той степени, в какой является предсказуемым среднестатистический человек. Но этот среднестатистический человек – выдумка ученых, а не реальная личность. Он никак не может быть реальным человеком именно в силу своей предсказуемости».

Итак, человек не суммируется с другими людьми, не создает вместе с ними следующую «большую» интегральную реальность. Религиозная община видит своим центром каждого члена, воспринимает каждого члена как себя целиком. Община отказывается оценивать входящих в нее лиц функционально.

Нельзя не признать, что вопреки сказанному многие религиозные авторы уподобляют религиозную общину человеческому организму. Так Магараль в 67 главе книги «Гвурат Ашем» сравнивает положение Израиля среди народов с положением головы и мозга среди прочих частей человеческого тела, которые все по-своему осмыслены. А апостол Павел видел Церковь именно в телесном образе: «Как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело – так и Христос… И вы – тело Христово, а порознь члены. И иных Бог поставил в Церкви во-первых Апостолами, во-вторых пророками, в третьих учителями, далее иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки» (1 Кор 2.12-28)

Однако в действительности здесь нет противоречия. Речь идет лишь об одном аспекте, в котором любая религиозная община оказывается также и живым организмом. Ведь община обитает в этом мире и многообразно проецируется на этот мир. Это данность, которую невозможно отрицать: как органы несут разные функции, так разные функции несут и разные члены общины: один делает обрезание, второй читает Тору, третий пишет мезузы, четвертый толкует законы и т.п. Но это не отрицает того факта, что каждый из членов, независимо от своей функции, является центральной фигурой общины.

Более того, следует отметить, что по крайней мере в иудаизме почти все эти «профессионалы» являются посланниками каждого в отдельности. Еврей должен сам сделать своему сыну обрезание, но делает это с помощью посланника, он должен сам прочитать свиток Торы, но это делает за него специально подготовившийся к этому чтению человек и т.д. Иными словами даже все функции сводятся в последнем счете к каждому отдельному человеку. Центром Израиля все равно выступит каждый отдельный еврей!

Органические образы личности

Пожалуй, ничто так не подтверждает представления об Общине, центром которой является каждый ее член, как мистические прозрения Сведенборга. Согласно видениям этого независимого мистика каждая община имеет на небесах образ человека. В книге «О небесах, о мире духов и об аде» Сведенборг пишет: «Каждое общество на небесах изображает человека». «Всякое общество, когда оно в сборе, является одним лицом в образе человека» 68,70).

«Надо знать, что хотя всякое общество, когда оно в сборе, является одним лицом в образе человека, тем не менее ни одно общество в человеческом образе своем не подобно другому обществу; они различаются между собой, как лица одной семьи… Достойно замечания, что чем более ангелов составляют одно небесное общество и образуют одно целое, тем совершеннее человеческий образ этого общества» (71).

Сам Сведенборг в следующих словах характеризует надорганическую логику единства общины: «Как небеса составляют человека в наибольшем образе и каждое небесное общество в меньшем, так и каждый ангел (так Сведенбогом именуется душа, удостоившаяся небесной жизни - А.Б.) в наименьшем; ибо в образе, столь совершенном, каков образ небес, целое подобно части, а часть подобна целому» (73)

При всем том, философы весьма преуспели в разработке органически понимаего единства, определений, сходных со сведенборговским, которые можно было бы использовать для описания логики личностного единства, существует не так уж много. В этом отношении заслуживают упоминания изречения Анаксагора: «Во всем есть часть всего» и Николая Кузанского: «Все вещи суть само единство в единственном максимуме».

Вместе с тем можно отметить, что хотя личностное единство находится по другую сторону единства органического, ему тоже можно отыскать органические прообразы. Я бы хотел привести ряд примеров.

Во всех тканях клетка вплетена в общую структуру, нигде она не претендует на индивидуальность. Однако не таков сперматозоид.

Тот, кто наблюдал в микроскоп поведение сперматозоидов, не может удержаться от мысли, что каждый из них одержим той же страстью, которая обуревает целого мужчину. Мужчина испытывает половое влечение не потому, что миллионы его сперматозоидов томятся в семенных железах и воздействуют на него. Нет. Естественней предположить, что желание, овладевающее мужчиной, не является суммой желаний миллионов его сперматозоридов, но что это то же самое желание, которое присущее каждому из них.

Это предположение, кстати говоря, полностью разделял Сведенборг, который писал: «Душа содержится вся целиком в самой малой сущности, которая есть семя, а равным образом и в самом большом сосуде, который есть тело» («Супружеская любовь» 220)

Другой пример, голография. В каждой точке голографической фотопластинки записана информация обо всем изображаемом на ней объекте. Это значит, что если разрезать стеклорезом голографическую фотопластинку, то каждый из кусков будет воспроизводить одну и ту же полную голографическую картину. Единственное отличие будет состоять в качестве изображения. Чем мельче мы будем дробить пластину, тем менее резким и четким будет голографическое изображение.

Как тут не вспомнить замечания Сведенборга, что малочисленные общины выглядят менее совершенными, т.е. имеют слабое «разрешение»!

Наконец, невозможно не заметить, что вся Вселенная в целом также напоминает общину.

В самом деле, теория относительности показала, что явление «разлетающихся галактик», обнаруженное благодаря смещению спектра, наблюдается одинаково изо всех точек вселенной. Иными словами, галлактики разлетаются, но центра, из которого они разлетаются, не существует. Или что то же самое, этим центорм может быть представлена любая точка. Все точки вселенной равноценны.

Обычно разлетающиееся галактики сравнивают с поднимающимся тестом, все точки которого удаляются друг от друга. Но в действительности это лишь грубая аналогия. В тесте легко установить центр. В космосе же этот центр полностью отсутствует. Т.е. отсутствует то 4-е измерение, которое позволило бы обнаружить центр.

Более подходящая аналогия представляет Вселенную в качестве двухмерной поверхности раздуваемого резинового шара. По мере того как шар будет раздуваться, расстояния между всеми его точками будут увеличиваться, причем «скорость разлетания» окажется пропорциональна изначальной отдаленности одной точки от другой.

Итак, даже в природных предметах иногда просматривается та же парадоксальная логика надорганического единства, которым отмечено единство Общины.

К содержанию

© Netzah.org