Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Пинхас"

ДУХОВНАЯ КРАЙНОСТЬ («Пинхас» 5771 - 14.07.2011)

Ревность Элиягу была чрезмерной: вместо того, чтобы привести грешников к покаянию, кровавая расправа привела их к ожесточению. В результате Всевышний привел Элиягу в ту пещеру, в которой Моше молил Его не губить народ, и объяснил пророку, что Он обитает в «тишине». Если казнь Зимри остановила мор и вернула Израиль к Богу, то казнь 450-ти бааловых пророков привела к почетному удалению Элиягу из этого мира. Крайняя ревность не от мира сего.

Ревнители

Недельная глава «Пинхас» начинается следующими словами: «И Господь сказал Моше, говоря: Пинхас, сын Элазара, сына Аарона, священника, отвратил гнев Мой от сынов Израиля, вступившись за Меня среди них; и не истребил Я сынов Израиля в ревности Моей. Посему скажи: вот, даю Я ему Мой завет мира; И будет он ему и потомству его после него заветом священства вечного, за то, что он вступился за Бога своего и искупил сынов Израиля» (25:10-13).

Итак, ревность Пинхаса смягчила ревность Всевышнего, мор, обрушившийся на израильтян за участие в оргическом культе Пэору, прекратился. Но что значит установленный после того «завет мира»? Ибн Эзра поясняет необходимость этого завета тем, что многочисленные и влиятельные родственники Зимри (убитого Пинхасом вместе с совратившей его мидиатянкой) могли бы Пинхасу отомстить. Однако помимо этого простого понимания традиция предлагает также и некоторое тайное мистическое истолкование, в свете которого «шалом», которым благословил Всевышний Пинхаса, нарусский язык правильнее было бы перевести не как «мир», а как «здравие». В самом деле, согласно устному преданию, Пинхас прожил более пятисот лет и в дальнейшей истории действовал под именем пророка Элиягу (происхождение которого в ТАНАХе не указывается), который в свою очередь и вовсе не умер, а был восхищен живым на небо. Иными словами, «благословение мира» проявило себя в небывалом долголетии, переросшем в единственную в своем роде нетленность.

Разумеется, этот «мидрашистский» взгляд не является единственным. Отношение к ревнителю Пинхасу и к пророку Элиягу как к двум совершенно независимым историческим личностям является преобладающим. Но откуда тогда пришла сама эта неординарная идея отождествить двух персонажей ТАНАХа? Что общего просматривается в том и другом, что позволяет воспринять их как одну личность?

Возможно, это характерное для них обоих свойство восстанавливать прервавшуюся традицию. В самом деле, не вкусивший смерти пророк Элиягу является самым разным людям в их критические минуты. Именно он явится в конце дней, чтобы приготовить приход Машиаха. Но это то самое свойство, которое отличает и Пинхаса. В эпизоде, описанном в 25 главе Бемидбар, все, включая Моше, растерялись, позабыли галаху, которую следовало применить, и только Пинхас сумел вспомнить ее. Он сказал Моше: "Я узнал от тебя, что если еврей вступил в сношение с язычницей, то ревнители закона могут убить его". Моше ответил, что тот, кто вспомнил закон, и должен его исполнить. (см Раши к Бамидбар, 25: 7).

Судьба крайности

Но в первую очередь Пинхаса и пророка Элиягу сближает, конечно же, их ревнивость. Не случайно в связи с недельной главой «Пинхас» читается афтара, посвященная мытарствам пророка Элиягу, последовавшим после его «поединка» со служителями Баалов: «И рука Господня была на Элиягу. Он опоясал чресла свои и бежал пред Ахавом до входа в Изреэль. И рассказал Ахав Изэвэли все, что сделал Элиягу, и то, как он убил мечом всех пророков. И послала Изэвэль посланца сказать Элиягу: пусть то-то и то-то (злое) сделают со Мною Боги и еще больше (того), если я завтра в эту же пору не сделаю с твоею жизнью того же, что (сделано) с жизнью каждого из них. Увидев (это), он встал и пошел, чтобы (спасти) жизнь свою, и пришел в Беер-Шеву, которая в Иудее, и оставил отрока своего там. И ушел он в пустыню на день пути и, придя, сел под (кустом) дрока, и просил смерти душе своей, и сказал: довольно; теперь, Господи, возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих. И лег, и уснул под кустом дрока. И вот, ангел коснулся его и сказал ему: встань, поешь. И взглянул он, и вот, у изголовья его лепешка, печеная на углях, и фляга воды. И поел он, и напился, и лег снова. И опять пришел ангел Господень, во второй раз, коснулся его и сказал: встань, поешь, ибо дальняя дорога пред тобою. И встал он, поел и попил, и шел он силою той трапезы сорок дней и сорок ночей до горы Божьей Хорев. И вошел он там в пещеру, и ночевал в ней. И вот, слово Господне (было) к нему, и сказал Он ему: что тебе (нужно) здесь, Элиягу? И сказал он: весьма возревновал я о Господе, Боге Воинств, потому что оставили завет Твой сыны Израилевы, жертвенники Твои разрушили и пророков Твоих убили мечом; и остался я один; но и моей души искали они, чтобы отнять ее. И сказал: выйди и стань на горе пред Господом. И вот, Господь проходит; и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом; "не в ветре Господь". После ветра – землетрясение; "не в землетрясении Господь". И после землетрясения – огонь; "не в огне Господь". И после огня – голос тонкой тишины. И было, когда услышал (это) Элиягу, покрыл он лицо свое плащом своим и вышел, и стал у входа в пещеру. И вот, голос к нему, и сказал: что тебе (нужно) здесь, Элиягу? И сказал он: весьма возревновал я о Господе, Боге Воинств, потому что оставили завет Твой сыны Израилевы, жертвенники Твои разрушили и пророков Твоих убили мечом; и остался я один; но и моей души искали они, чтобы отнять ее. И сказал ему Господь: пойди обратно своею дорогою через пустыню в Даммэсэк; и когда придешь, то помажешь Хазаэйла на царство в Араме; А Йейу, сына Нимши, помажешь на царство в Израиле, Элишу же, сына Шафата, из Авэйл-Мехолы, помажешь в пророки вместо себя» (18:46-19:21).

Итак, после того как на горе Кармель огонь, сошедший с небес, поглотил тельца, возложенного Элиягу, а сотни жрецов бааловых не смогли свести огня на свои жертвы, и были в результате казнены, сам Элиягу остался не у дел! Не только никого не впечатлило совершенное им чудо, но его по-прежнему хотели убить! Более того, сам Всевышний повелел ему сдать дела другому пророку (Элише) и покинуть землю!

Рассматривая действия Элиягу и находя предпринятую им казнь бааловых пророков галахически адекватной, Рамбам пишет в «Шмоне праким», что в то же время ревность Элиягу была чрезмерной: вместо того, чтобы привести грешников к покаянию, кровавая расправа привела их к ожесточению. В результате Всевышний привел Элиягу в ту пещеру, в которой Моше молил Его не губить народ, и объяснил пророку, что Он обитает в «тишине». Если казнь Зимри остановила мор и вернула Израиль к Богу, то казнь 450-ти бааловых пророков привела к почетному удалению Элиягу из этого мира. Крайняя ревность не от мира сего.

Схожую дилемму можно усмотреть также и в истории рабби Акивы. В Сангедрин (29) рассказывается, что Всевышний показал Моше йешиву рабби Авивы, а затем мученический конец этого одного из самых великих мудрецов. Магараль в «Тиферет Исраэль» (63), сопоставляя «Тору Моше» с «Торой рабби Акивы» (которую, согласно агаде, Моше не понял), пишет: «Если в конце концов Тора прояснилась через рабби Акиву, то почему не ему она была дана? Порядок мироздания, во главе которого лежит Божественная мудрость, таков, что Тора должна была прийти в мир не через рабби Акиву, а через Моше. Так как рабби Акива был как будто полностью устранен из мира сего, и нет у него удела в сем чувственном мире, и у него имелась восприимчивость к предметам отдаленным от чувственного мира. Но не так Моше рабейну, мир ему, который властвовал в этом мире, являющемся миром чувственным».

Таков, по-видимому, общий закон: чистые идеалы, то есть крайняя, категорическая радикальная духовность не встречает глубокого отклика в этом мире, но в небесах, где действительно открыто все, ей находится важное применение. Так, согласно мидрашу, пророк Элиягу ведет список заслуг сынов Израиля.

К содержанию

© Netzah.org