Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Недельная глава "Пинхас"

РЕВНИТЕЛЬ («Пинхас» 5770 - 01.07.2010)

Единству Бога и людей можно усмотреть одну наглядную аналогию, а именно единство организма и входящих в его состав клеток. Очевидно, что страдание всего организма каким-то образом совпадает со страданиями тех клеток, из которых он состоит. С одной стороны, мучается каждая из миллионов клеток воспаленного органа, но с другой - также и целый человек. С одной стороны, с болезнью борется каждый лейкоцит, страстно и неутомимо охотящийся на микробов, а с другой стороны, с болезнью борется сам человек, принимающий жаропонижающие таблетки.

Сионистские страсти

Недельная глава «Пинхас» начинается словами: «И Господь сказал Моше, говоря: Пинхас, сын Элазара, сына Аарона, священника, отвратил гнев Мой от сынов Израиля, возревновал Моей ревностью среди них; и не истребил Я сынов Израиля в ревности Моей. Посему скажи: вот, даю Я ему Мой завет мира; И будет он ему и потомству его после него заветом священства вечного, за то, что он вступился за Бога своего и искупил сынов Израиля» (25:10-12).

Как следует понимать слова «возревновал Моей ревностью»? Раши поясняет их следующим образом: «Совершил Мое возмездие, проявил гнев, который Мне должно было проявить». Иными словами Пинхас испытал те же самые чувства, что и Всевышний, нашел им соответсвующее выражение и таким образом сам выступил как «ревнитель». А ведь «ревнителем» Себя называет сам Создатель!

В самом деле, именно так Он представился при даровании Торы: «И говорил Бог все слова сии, сказав: Я Господь, Бог твой, который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других Богов сверх Меня. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в воде под землею. Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой, Бог-ревнитель» (Шмот 20:5)

В книге Дварим мы читаем: «Соблюдай же то, что повелеваю тебе ныне; вот, Я прогоняю от лица твоего Эморийцев, Кенаанеев и Хеттийцев, и Перизеев, и Хиввийцев, и Йевусеев. Остерегайся заключения союза с жителем той земли, в которую ты войдешь, а то станет он западнею для среды твоей; Но жертвенники их разрушьте и столбы их сокрушите, и кумирные дерева их срубите, Ибо ты не должен поклоняться Богу иному, потому что Господь – "ревнитель" имя Ему; Бог-ревнитель Он». (34:11-14. см также Двар 4:24)

Итак, Всевышний Сам назвал Себя «ревнителем», то есть Богом, страстно любяшим Израиль и требующим от него безусловной верности Себе. При этом в знак любви Всевышний завещает своему народу Святую Землю, то есть землю тех самых «Эморийцев, Кенаанеев и Хэттийцев, и Перизеев, и Хиввийцев, и Йевусеев» («И явился Господь Авраму и сказал: потомству твоему отдам Я эту землю» (12:7). «Дам тебе и потомству твоему после тебя землю твоего пребывания, всю землю Канаанскую, во владение вечное; и буду им Богом» (17:8) «Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Ицхака. Землю, на которой ты лежишь, тебе отдам ее и потомству твоему». 28:13)

Соответственно именно ревность побуждает Всевышнего изгонять евреев из земли, когда они проявляют неверность («И рассеет тебя Господь по всем народам, от края земли до края земли» Двар 28:64), и возвращать их в эту землю, когда они раскаиваются («От востока приведу племя твое и от запада соберу тебя». (Йешаягу 43:5). Бог является, поэтому, самым первым, самым страстным сионистом, является самым главным ревнителем еврейского государства. Но в сионизме мы отчетливо видим, что и народ «возревновал Его ревностью». Заостряя парадокс, можно сказать, что Бог ревнует за Израиль в той самой мере, в какой Израиль ревнует за Него, что и Бог и Израиль ревнуют какой-то единой ревностью.

Организм и клетка

С политической точки зрения дело возрождения еврейской государственности было немыслимое, небывалое по трудности дело, дело, в успех которого трезвые люди не верили, которое трезвые люди считали утопией. Максим Горький писал: "Мне говорят, что СИОНИЗМ - утопия: не знаю, может быть. Но, поскольку в этой утопии я вижу непобедимую, страстную жажду свободы, для меня - это реальность, для меня - это великое дело жизни". Жаботинский в статье «О сионизме» указывал: "Полно уже, в самом деле, бояться этого крика: – Утопия! Глупое слово из словаря трусов. Многое, что сотню лет тому назад казалось утопией, окрепло теперь и шествует, и наступает, и завоевывает. История не знает утопий. История делается не волею человека, а силою вещей. И когда масса людей в унисон охватывается вся одним идеалом, это значит, что не «фельетонисты» ей нашептали его. Ей нашептала сила вещей. Те идеалы, которые нашептаны силою вещей, – они не утопия. Они – действительная потребность. Они – будущая действительность".

То, что Жаботинский называл "силой вещей", можно по-другому назвать Промыслом, силой Бога, но в том-то и дело, что сила эта целиком опиралась именно на «волю людей», заключалась в этой воле. «Вещи» же, «обстоятельства», напротив, были против Промысла, более того, выглядели непреодолимыми препятствиями. Между тем дела и слова «ревнителей» проявлялись в первую очередь именно в «среде» этих препятствий. В предыдущей статье я приводил слова одного из лидеров второй алии Аарона Давида Гордона: “Нам надо помнить всегда, что в том, что касается нашего национального движения, все шансы и все цифры против нас, и здравый рассудок и трезвый подход - тоже против нас! Так что, если не хватит нам сил неуклонно идти по нашему пути вопреки всем цифрам и всем шансам, наперекор “здравому смыслу”, то нам нечего себя обманывать, не стоит играть в идеализм, сионизм и национальное движение. Наш покойный великий вождь показывал нам пример, как действовать вопреки всему. Он трудился, невзирая на все цифры, вопреки всем шансам. Он твердо шел вперед до последнего вздоха - вот ему и удалось пробить изрядную брешь в стенах нашего гетто».

Иосиф Виткин писал в своем воззвании (1904): "Братья, силы наши слабы, а цель намного возвышеннее нас. Но именно поэтому нам нельзя сидеть сложа руки, если мы хотим живой жизни; именно поэтому мы должны собрать все силы и отдаться нашей задаче с безудержной любовью, с безграничной самоотверженностью и бесконечным терпением!... Мы должны смотреть в будущее без страха, даже если убедимся, что путь этот труден и чрезвычайно долог... мы должны следовать по этому пути, не оглядываясь назад. Нам следует, наконец, признать, что мосты за нами сожжены и нет у нас спасения и убежища, нет во всем мире!!! ...Для завоевания нашей страны мы должны отчаянно трудиться и бороться, как раненый зверь борется за свою жизнь!»

Многие сионисты были далеки от иудаизма, но все они были сионистами в той мере, в какой «возревновали Его ревностью», в какой они жгли мосты и не искали другого убежища. В ту пору Бог располагал только этими людьми, как в ту далекую пору блудодейства с Моавом Он располагал только Пинхасом. Между тем эта единая ревность позволяет углубиться в другой вопрос – вопрос единства Бога и человека, о котором заговорили после Катастрофы. Он допустил это с нами, потому что допустил это с Собой: такова единственно мыслимая теодицея. В своей автобиографической повести «Ночь» Эли Визель приводит такое свидетельство: «Мы опять шли мимо повешенных. Оба взрослых уже были мертвы. Их раздувшиеся синие языки вывалились наружу. Но третья веревка еще дергалась: мальчик, слишком легкий, был еще жив...

Больше получаса продолжалась на наших глазах его агония, борьба жизни со смертью. И нас заставляли смотреть ему в лицо. Он был еще жив, когда я проходил мимо. Язык оставался красным, глаза не потухли. Я услышал, как позади меня тот же человек спросил: - Да где же Бог?

И голос внутри меня ответил: - Где Он? Да вот же Он - Его повесили на этой виселице...»

Но как все же возможно такое единство? Ведь Бог все же как-то и Сам по Себе существует? Я думаю, этому единству можно усмотреть одну наглядную аналогию, а именно единство организма и входящих в его состав клеток. Очевидно, что страдание всего организма каким-то образом совпадает со страданиями тех клеток, из которых он состоит. С одной стороны, мучается каждая из миллионов клеток воспаленного органа, но с другой - также и целый человек. С одной стороны, с болезнью борется каждый лейкоцит, страстно и неутомимо (как это видно под микроскопом) охотящийся на микробов, а с другой стороны, с болезнью борется сам человек, принимающий жаропонижающие таблетки. Причем лейкоциты воспринимают эти лечебные мероприятия как некую «поддержку свыше», как некий спасительный Промысел, способствующий их борьбе. Весь организм и каждая входящая в его состав клетка на разных уровнях и как бы вне всякой связи друг с другой одержимы единой волей к жизни.

Но пожалуй, ничто так глубоко не раскрывает нам этой аналогии, как... ревность! Та ревность, с которой каждый сперматозоид стремится к яйцеклетке (а ведь каждый из живущих на земле людей - плод именно самого ревнивого, самого страстного сперматозоида), является той же самой ревностью, с которой мужчина стремится к своей женщине. Представляя собой разные независимые существа, мужчина и его сперматозоиды испытывают разные желания, и в то же время очевидно, что эти желания увязаны, что они восходят к единому существованию.

К содержанию

© Netzah.org