Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ



АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты


К содержанию

Недельная глава "Пинхас"

ЧЕЛОВЕК И ЕГО ЧАС («Пинхас» 5760)

Ревнитель

Недельное чтение “Пинхас” в значительной своей части посвящено очередному подсчету сынов Израилевых, произведенному после мора. Мор этот начался в результате участия евреев в культе Баал-Пеора - “и прилепился Израиль к Баал-Пеору” (Бемидбар 25.2).

Предыдущая глава “Балак” заканчивается описанием оргии, в которую поклонницы Баал-Пеора, дочери Моава, втянули сынов Израиля: “И начал народ блудодействовать с дочерьми Моава... И вот некто из сынов Израилевых пришел и подвел к братьям своим мидиянку перед глазами Моше и перед глазами всей общины сынов Израилевых... И увидел это Пинхас, сын Элазара, сын Аарона священника, и встал он из среды общины, и взял копье в руку свою.. и пронзил их обоих... и прекратился мор... и было умерших от мора двадцать четыре тысячи” (25.6-9).

На этих словах заканчивается предыдущая глава “Балак”, а та что читается на этой неделе, “Пинхас”, начинается восхвалением поступка Пинхаса: “И Господь сказал Моше, говоря: Пинхас, сын Элазара, сын Аарона, священника, отвратил гнев Мой от сынов Израилевых, вступившись за Меня среди них; и не истребил Я сынов Израиля в ревности Моей. Посему скажи: вот, даю Я ему Мой завет мира” (25.10-12).

Согласно преданию Пинхас жил долго, по меньшей мере до эпохи Царей и, как считается, вообще не умер - его традиционно отождествляют с пророком Элиягу, который, как известно, был взят живым на небо.

Но на каком основании Пинхас удостоился похвалы Всевышнего? Одно дело, когда убийство совершается по прямому приказу Творца, как это, например, готов был сделать Авраам по отношению к собственному сыну, или как это сделала вся община по отношению к человеку, собиравшему дрова в субботу (Бемидбар 15.32-36). Но ведь то, что предпринял Пинхас - это был самосуд.

В самом деле, Тора запрещает разврат, но она не карает за него смертью. Как же тогда Пинхас, решил убить человека, убить еврея за его связь с язычницей? И почему он не только не поплатился за это, но еще и удостоился благословения из уст Всевышнего?

Мидраш рассказывает, что Пинхас, увидев растерянность и подавленность Моше, напомнил ему о неком законе, который он до того слышал из его уст. Согласно этому закону ревнитель обладает правом карать святотатца. Р.Шломо б.Ицхаки (Раши) пишет (на стих 25.7): “И вспомнил, что говорит Закон: того, кто вступает в запрещенную связь с нееврейкой, ревнители могут поразить его (без суда)”.

Это объяснение у кого-то может вызвать скептическую реакцию. “Уж скорее все должно было быть наоборот. - скажет он. - Скорее всего Пинхас поступил на свой страх и риск, а из того, что Всевышний его благословил, мы учим о праве ревнителя карать такого рода нарушителей”.

Однако в действительности оба эти объяснения подразумевают друг друга. Сказать, что Пинхас знал Закон, знал о существовании специфического права ревнителя, это все равно, что сказать, что в чистоте своей ревности он предвосхитил положительную реакцию на нее Всевышнего. Такова структура любого человеческого поступка: своей решимостью человек приводит благословение на то, что он задумал совершить, но саму эту решимость он черпает из Источника всяческий благословений.

В “Перкей авот” (4.3) приводится следующее высказывание Бен Азая: “Нет человека, у которого не было бы его часа и нет вещи, у которой не было бы ее места”.

Человек испытывает наитие, он понимает, что пришел его час, что он находится здесь и теперь не напрасно, что он послан со специальной миссией. Для кого-то такие минуты редки, для кого-то с таким сознанием протекает вся его жизнь. И блажен человек, который не упустил своего часа.

Памяти друга

Никогда не знаешь подлинных талантов того или иного человека, которые могут раскрыться лишь при определенных обстоятельствах. У меня был замечательный друг, Гриша Литинский, безвременно скончавшийся в Москве три года назад. Общаться с ним всегда было истинное удовольствие, однако один период наших взаимоотношений запомнился мне особенно хорошо, так в тот “час” расцвел и необыкновенно преобразился мой товарищ. Он подрабатывал репетиторством, учил абитуриентов математике, и впоследствии даже выпустил свои “Уроки математики Г.И.Литинского”. Но я думаю, что куда с большим основанием ему бы следовало издать свои “Уроки поведения на допросе”. При Андропове он проходил свидетелем по какому-то политическому делу, многократно вызывался на допросы и вынес из этого общения определенный опыт.

Во всяком случае, когда я однажды пришел к нему за советом на соответствующую тему, то обнаружил в нем гениального консультанта. Я читал книгу Альбрехта, и даже бывал на его лекциях, безусловно блестящих, беседовал и с другими бывалыми людьми. Но ничего прекрасней тех частных уроков, которых преподал мне Гриша, я не помню. Та сила и тот юмор, которые пробудились в тот его час, я ни до, ни после уже в нем не отмечал.

Так, одно из сформулированных Гришей правил гласило: “Не играй в кошки - мышки с кошкой”. Следствием этого общего правила было другое более частное: “минимум слов”. “При ответе не старайся блистать умом и вдаваться в подробности, - учил Гриша. - И ни в коем случае не отвечай устно. Напиши на бумаге свой ответ и зачитай его. Но прежде чем прочитать, посиди и подумай, какие бы слова ты мог из своего ответа удалить. Важно - это даже не то, что ты скажешь, а чтобы сказанного было поменьше. Тогда им не из чего будет делать “выводы”. Итак, главное - минимум слов. И никуда не торопись. Вечер ты все равно потерял, а если ты твердо будешь следовать этому методу, то тебя в следующий раз просто не пригласят”.

Одно из его правил имело прямое отношение к теме “поступка”.

“Поскольку ничего особо выдающегося нынешние клиенты КГБ из себя не представляют, то оцениваются они исключительно по своим амбициям, по своей собственной претензии кем-то являться. Мы все навоображали себя офицерами великого дела свободы, и сейчас пришло время срывать погоны. Помнишь, как это описывается в “Белой гвардии”: первое, что должны были сделать офицеры при приближении Петлюры - это сорвать погоны, чтобы не отличаться от рядовых. И это то самое, что должен сделать отправляющийся на допрос интеллигент. Не следует являться на Лубянку в погонах. Напротив, их следует сорвать. Следует расслабиться и почувствовать себя, наконец, простым рядовым”.

Духовный смысл этих слов тогда буквально поразил меня. Я почувствовал в них справедливый упрек, и в тот же час разжаловал себя: человек должен быть скромен, должен отвечать своему “званию”, только тогда его поступки могут оказаться значительны и полезны.

Хотя с другой стороны, в “званиях” все же следует расти: плох тот солдат, который не желает стать генералом. Или, как говорится в том же источнике (Перкей Авот): “Там, где нет людей, старайся сам быть человеком”.

Наши палестины

Это высказывание “Там, где нет людей...” лидер “Зо Арцейну”, Моше Фейглин, положил в название своей книги. Этот человек действительно не выглядит прирожденным лидером, но ведь в том-то и беда нашего нынешнего часа, что в нем и прирожденные лидеры не блистают...

Поступок - это то, что весьма трудно дается в нашем положении. Ведь в наших палестинах играют в кошки-мышки с кошкой не запуганные советские интеллигенты, а боевые генералы, умудренные опытом государственные мужи, демократически избранные лидеры нации! А тем самым простые граждане впадают в апатию, деморализуются и не видят возможности ни для какого поступка, кроме, разве что, рутинного гражданского протеста. Мы переживаем “час”, когда невозможны эффектные, громкие поступки, поступки, о которых через десятилетия можно будет гордо рассказывать своим внукам.

Противостояние тоталитаризму представляет собой универсальный духовный феномен, интерес к которому никогда не ослабнет. Формула Солженицина: “Не верь, не бойся, не проси”, как и учебник Альбрехта “Как вести себя на допросе” будут актуальны и через столетия, как через столетия было интересно Марку Твену исследовать процесс Жанны Дарк, мудро и просто отвечавшей своим сановным следователям.

Но копаться в чужих причудливых комплексах не интересно никому. Для того, чтобы интересоваться тем, что побудило Рабина капитулировать перед ничем не угрожавшим ему террористом, нужно быть профессиональным психиатром, вообще иметь склонность к иследованию патопсихологических явлений.

Переговоры израилитян с арабами по своей сути ничем не отличаются от “переговоров” между советским интеллигентом и офицером КГБ, ибо арабов так же интересует мир, как чекистов интересовала истина. Но израильское правительство, словно неопытный безусый студент, одержимо желанием понравиться “товарищу следователю”. В этих условиях единственным возможным для рядового израилитянина поступком все эти годы являлось терпеливое ожидание того, пока левые либо, наконец, расплюются с Арафатом, либо объявят о самоликвидации “сионистского образования”. Терпеливое ожидание - это прежде всего раскаяние, молитва, благотворительность, а в особые моменты также посты и обеты.

Ждать трудно. Но не нужно думать, что если у вас сдадут нервы, и вы отправитесь в Канаду или застрелите политического деятеля, то тем самым вы что-то совершили, во всяком случае, что-то заслуживающее благословения “заветом мира”.

Израильские левые приписали действиям Игаля Амира религиозную мотивацию, приписали ему ту аргументацию, которую развивал перед ним агент Шабака. Но убийство Рабина в принципе не может иметь отношения к так называемому “дин родеф”, так как этот закон призван предупреждать преступление, а не мстить за уже совершенное. Но оно так же не относится и к “дину канай” (“право ревнителя”), рассматриваемому в нашей недельной главе, ибо этот закон касается исключительно распутства.

Тем не менее, если оценивать ситуацию не формально - галахически, а эмоционально - психологически, то Игалем Амиром вероятнее всего двигала именно “ревность”, и уж во всяком случае ясно, что он чувствовал, что пробил его “час”.

Нам остается лишь молить Бога, чтобы Игаль Амир ошибся, чтобы убийство Рабина так никогда и не стало “поступком”. Ибо оно неминуемо станет им в том случае, если еврейское государство, не приведи Боже, прекратит свое существование. Ведь тогда Рабин неминуемо сделается главным антигероем еврейской истории, а Игаль Амир, соответственно, ее героем.


К содержанию









© Netzah.org