Арье Барац. НЕДЕЛЬНЫЕ ЧТЕНИЯ ТОРЫ

АРЬЕ БАРАЦ

Недельные чтения Торы
Праздники и даты

К содержанию

Рош-а-Шана

ФОРМУЛА СВЯЩЕННОЙ ИСТОРИИ («Рош-а-Шана» 5762)

Шесть дней творения

Как известно, еврейский мир ведет свою хронологию от «сотворения мира». Так 1 тишрея (в ночь на 18 сентября) мы встретим 5762-ой год от «сотворения мира». Однако при этом важно помнить, что мир творился шесть дней, и что отсчет ведется не с первого, а с последнего, шестого дня. Поэтому точнее было бы говорить - 5762 год от «сотворения Адама».

Вот как представляет мидраш последовательность творческих актов этого последнего шестого дня: «Первого Тишрея был создан Адам. В первый час он был замыслен, во второй час (замысел) представлен перед ангелами, в третий был замешан прах, в четвертый смесь была отделена, в пятый час была придана форма. В шестом часу была создана фигура и поставлена на ноги. В седьмом часу в него вдохнули жизнь. В восьмом часу поместил его в Эдемском саду. В девятом часу ему заповедали не вкушать от древа познания. В десять он преступил эту заповедь. В одиннадцать человек был судим. В двенадцать вышел прощенным.” (Псикта дерав Кахане)

Итак, отсчет дней начался после суда Всевышнего. С того мига, как человек был судим, с того момента, как он был изгнан из Эдемского сада, началась его история.

Каков ее смысл? Изгнание создало ту необходимую дистанцию, которая собственно и задала пределы бытия, раздвинула их. Человек воззвал «из глубины», и началось его возвращение. История, таким образом, – это история взаимного поиска человеком Бога и Богом человека.

Это общая концепция. Но имеются в иудаизме и специальные теории, интерпретирующие историю. Наиболее известная и общепринятая из них представляет историю, начавшуюся в последний день творения, как своеобразное повторение истории самого шестидневного сотворения мира!

В тот миг, когда закончилась (трудовая) неделя Всевышнего, началась неделя «мировой истории». Дни творения, по этой концепции, служат прообразом всех последующих событий этого мира. Так же как «шесть дней» создавался мир, так же и «шесть дней» будет продолжаться история. Эти «шесть дней» соответствуют шести тысячам лет, из которых миновали уже 5761. Соответствие «день» - «тысяча лет» взяты из слов псалма: «Тысяча лет в глазах Твоих, как день вчерашний». (90.4)

Насколько общепринятой является эта вера, можно заключить из того факта, что дальше «шести тысяч» лет еврейские календари никогда не составляются и не рассчитываются.

Теория эта опирается на Гемару (Авода зара 9а), в которой сказано следующее: «Учили в доме учения Элияху: шесть тысяч лет существует мир. Две тысячи лет – хаос, две тысячи лет – Тора, две тысячи лет – время Машиаха».

Таким образом, первые два тысячелетия, продолжающиеся от сотворения мира до Авраама (который родился в 1948 году) – это период хаоса, вторые два тысячелетия – от Авраама – до разрушения Храма (Второй Храм был разрушен в 3828 году) – это период Закона, и, наконец, третьи два тысячелетия, начавшиеся после разрушения Храма и продолжающиеся поныне – это период Мессии. Именно в это период, как верят евреи, придет Мессия (согласно одной агаде, Мессия родился в день разрушения Храма).

У просвещенного человека подобная теория может вызвать лишь усмешку. Она представляется ему обидным занижением того пафоса, который, казалось бы, действительно принесла в мир Тора. Откровение свободы вдруг почему-то оборачивается наивной нумерологией и дешевой футурологией. Гора рождает мышь. Кому-то может показаться, что такие «теории» вообще стоит придерживать подальше от европейских глаз, чтобы попусту не позорить родную религию.

Но так ли уж европейские умы чужды подобным расчетам?

Три периода истории

Если верить Р.Коллингвуду, то первым европейцем, предложившим периодизацию истории, был Иоахим Флорский (XII век), который делил историю на три этапа: Отца, Сына и Духа. Под периодом Отца он имел в виду древнюю еврейскую историю, под периодом Сына - историю церкви, а под периодом Духа - грядущую историю, когда люди не будут нуждаться во внешних формах религиозности. Со своей стороны добавлю, что если понимать под этим «периодом Духа» возникновение внетрадиционного секулярного общества, то Флорского можно признать просто ясновидящим. Ведь он предсказал, что «период Духа» начнется после 1260-го года. А в 1265 году родился Данте, общепризнанный родоначальник Ренессанса, а тем самым основоположник внетрадиционной секулярной культуры.

Но, как легко заметить, концепция Гемары тоже говорит о трех периодах и тоже провозглашает их накануне начала третьего периода (Мишна была записана в последнем столетии четвертого тысячелетия, а Гемара стала записываться как раз около 4000-го года). Таким образом можно отметить и то, что евреи предложили свою периодизацию истории по меньшей мере на тысячу лет раньше чем европейцы.

Однако в европейской культуре имеется концепция, которая перекликается с периодизацией, предлагаемой Гемарой, по существу. Я имею в виду интерпретацию истории, предложенную Шеллингом.

Шеллинг выделял в истории три периода. Согласно его учению управление мира может быть скрытым и явным, но между этими формами имеется промежуточная форма “закономерности”.

“История в качестве целого, - писал Шеллинг, - представляется беспрерывным и постепенно осуществляющимся откровением Абсолюта”. Но это откровение по его убеждению имеет три этапа: “Первый период тот, когда самое великое и самое достославное с холодной безжалостностью при отсутствии каких-либо проблесков сознания сметается той силой, которая получает преобладание единственно в форме судьбы, т.е. посредством чего-то совершенно слепого...

Во втором периоде истории то, что на протяжении первого периода представлялось судьбой или совершенно слепой силой, раскрывается в качестве природы, и смутная закономерность, царившая в первом случае, переходит, по крайней мере, в явственно выраженный закон природы...

Третий же период истории наступит тогда, когда выступавшее на протяжении первых двух в качестве судьбы, а потом природы преобразуется в провидение, и станет ясным, что даже представлявшееся просто делом судьбы или природы уже само по себе послужит началом для провидения, хотя бы еще и несовершенно дающегося в откровении. Мы не знаем, когда наступит этот период. Но когда он настанет, тогда придет Бог»”

Концепция Шеллинга, как мы видим, буквально повторяет концепцию, преподанную в «доме учения Элиягу». Период хаоса Гемары соответствует у Шеллинга периоду судьбы, период Закона соответствует периоду закономерности, а период Мессии - периоду творческого сотрудничества человека с Провидением.

Периодов выделяется три, а о наступлении третьего периода автор пророчествует как о чем-то, что еще должно начаться.

Тысяча лет – день вчерашний

Ну, допустим, скажет кто-то, допустим, что и у «цивилизованных» людей может встретиться похожая периодизация, но ведь в Гемаре говорится не только это. В Гемаре один предмет служит прообразом другого, количественно повторяет его, а это уже явный признак нумерологии, науки по меньшей мере сомнительной. Ладно, когда мы говорим, что в конечных предметах проявляют себя бесконечные идеи, что в трех периодах истории «открывается Абсолют». Здесь идея прообраза осмысленна. Но как можно в одном предмете усматривать образ другого?

По крайней мере в том, что связано со временем, по-видимому, как раз можно. Так, например, день напоминает жизнь, состоящую из десятков тысяч таких же самых дней. День построен так же, как построена жизнь. По существу день представляет собой целую жизнь. День - это атом жизни, воспроизводящий в себе весь ее образ. Пробудившись, мы как бы рождаемся, а засыпая - как бы умираем. При этом ночь соответствует смерти, посмертному существованию души.

Действительно, при всем многообразии разных учений о сне, все они сходятся в одном, как в одном сходятся и все учения разных религий о посмертном существовании. Как в посмертии душа теряет возможность творить себя и блуждает в зависимости от того, как она прожила жизнь, так и во сне душа действует не произвольно, а в соответствии с той ролью, которую предлагает ей сюжет данного сна.

При этом каждый прожитый день обладает такой цельностью и завершенностью, благодаря которым в нем угадывается целая жизнь. В какой мере это так, можно почувствовать из одной хасидской притчи: «Кто-то спросил у раввина Шломо из Карлина разрешения прийти к нему завтра. «Как вы можете просить меня об этом? – сказал цадик. – Этим вечером я должен помолиться и сказать: «Слушай, Израиль!». Когда я говорю эти слова, душа моя отлетает на самый край жизни. И приходит мрак сна. На следующий день, когда великая утренняя молитва пронизывает все миры и я наконец вхожу в свое земное обличье, душа моя возвращается с края жизни. Может быть, я и не умру до завтра, но как я могу обещать сделать это в часы после вечерней молитвы?»

А как, например, разительно схожи рождение и смерть! Можно даже сказать, что рождение млекопитающих (вообще живородящих) создано по образу смерти, по образу умирания. Действительно, из рассказов людей, переживших клиническую смерть, мы знаем, что душа, выйдя из тела, располагается рядом с ним, как некогда младенческое тело, вышедшее из тела материнского.

Прохождение души через «узкий тоннель», так тесно связанное с последней агонией умирающего, напоминает само рождение, т.е. судороги родовых схваток, напоминает прохождение плода через родовые пути. Знаменательно, что некоторые психологи укореняют страх смерти в этом первом пережитом человеческим существом ужасе, когда ему приходилось протискиваться неведом куда. Наконец, умершего встречают в том мире все те же самые улыбчивые лица, те же родители, те же дядюшки и бабушки, которые встречали его после рождения в этом мире!

Поэтому если мудрецы говорят, что человеческая история воспроизводит шесть дней творения, то удивительного в этом ничего нет. Многое в структуре «концов и начал» построено именно по такого рода подобию.

Виленский Гаон в своем комментарии к Зогару (5) пишет: “И знай, что все эти дни (сотворения мира) - намек на шесть тысячелетий, соответствующие шести дням творения. Они проявляются в тысячелетиях, каждый в свой день и в свой час. И отсюда знай о приближении избавления”.

Виленский Гаон трактовал с этой точки зрения всю человеческую историю. Так например, два сотворенных в четвертый день светила – это, по утверждению Гаона, Первый и Второй Иерусалимские Храмы, созданные именно в четвертом тысячелетии после сотворения Адама.

Приведенный мною выше мидраш о почасовых актах творения шестого дня некоторые используют для истолкований событий текущего тысячелетия. Это, возможно, уже и излишество, но в любом случае важно понимать, что речь в данном случае идет именно о «структурном», а не о содержательном сходстве: человеческая свобода этими «прогнозами» не ущемляется. Так, например, мы видим, что мессианский период начался именно в указанный срок, хотя и в негативном для иудеев смысле, т.е. мессианская идея была выхвачена у Израиля и распространена неприемлемым для иудаизма способом. Иудаизм продолжает ждать прихода Мессии, но ни один серьезный верующий не возьмется вычислять точную дату его появления. О тщетности такого рода расчетов ясно говорится в Гемаре (в частности в Псахим 50б).

Не говорит эта концепция, кстати, и о «конце света». Во всяком случае в ней все открыто интерпретации. После завершения «шестого дня» можно ожидать «тысячелетнего царства», а можно и просто какого-то неожиданного обновления истории.

К содержанию

© Netzah.org